Оттенки права: цвет как интеллектуальная собственность.
10 апреля 2020г.
Красная подошва и голубая коробочка: выясняем, как модный бизнес решает «цветовые» вопросы
Свои инновации патентуют не только компании, напрямую связанные с технологиями, как, например, часовые или автомобильные, но и модные бренды. Так, среди патентов, имеющихся у производителя обуви Geox (а их у бренда уже 35), подошва Amphibiox с водо- и воздухонепроницаемой мембраной. Патентом защищены материалы Loro Piana, в частности Lotus Flower, который делают из лотоса. Max Mara оформила патент на технологию эковолокна Cameluxe, которое создается из переработанных материалов. Никто не пытается оспорить подобные know-how и отобрать права на интеллектуальную собственность.
Все гораздо сложнее, когда речь идет об аспектах, связанных с модой и тенденциями напрямую – с моделями одежды и обуви, с силуэтами и, конечно, с цветом. Когда дело доходит до цвета, начинаются споры и тяжбы. Cамый резонансный пример связан с Кристианом Лубутеном. Об эксклюзивном праве на использование красной подошвы у дамских туфель он судился с модным Домом Yves Saint Laurent и с голландским ритейлером Van Haren. Обе тяжбы пока закончились успешно для Лубутена. В 2018 году Европейский суд признал право на красную подошву Christian Louboutin. Правда, с оговоркой: для красных туфель использование красной же подошвы допустимо и для других компаний!
За эксклюзивное право на использование красной подошвы у дамских туфель Кристиан Лубутен судился с Yves Saint Laurent и с Van Haren
Сам факт подобных разбирательств и споров доказывает, что цвет – проблематичная правовая область. За разъяснениями мы решили обратиться в Институт цвета Pantone, который «правит» цветом в промышленном, интерьерном и модном направлениях дизайна, задает колористические тренды производителям и потребителям.
Но как бы это ни казалось странным, у самого Pantone нет защищенных правами цветов. «Если бы мы патентовали каждый оттенок из нашей палитры, мы бы обездвижили промышленность. Мы не владеем цветом, хотя и защищаем его для наших ежегодных палитр и каталогов с помощью специальных чернил. Защищаем от подделок, но не претендуем на trademark. Даже если мы разрабатываем оттенок по заказу какой-нибудь компании и они потом хотят сделать из цвета «товарный знак», им всегда непросто: надо обосновывать это желание, – рассказывает вице-президент Института цвета Pantone Лори Прессман. – Им придется доказывать, что этот цвет нераздельно связан с общей стратегией компании, ее идентичностью, имеет решающее значение для маркетинговой политики».
Яркий пример успешной регистрации цвета есть у Tiffany & Co. Знаменитый голубой оттенок Tiffany Blue, взятый из палитры Pantone (его номер 1837), действительно является стратегическим для Tiffany & Co. и используется в различных «продуктах» компании – в упаковке украшений и духов, на корпоративном сайте, в оформлении интерьера бутика и т. д. И если кто-то другой станет применять Tiffany Blue в коммерческих целях, американский Дом будет отстаивать свои права в суде.
Есть и другие успешные примеры. После многолетних споров с Nestle компания Cadbury отстояла свое право на фиолетовый цвет (Pantone 2685). Среди российских компаний, которым удалось зарегистрировать цвет как интеллектуальную собственность в Роспатенте, – Сбербанк (зеленый, соответствующий Pantone 349), МТС (красный, Pantone 485), «Газпром» (синий, Pantone 300CV).
Сочетание уникального имени с определенным оттенком – еще один способ защитить право компании на цвет
Но не все фирмы залезают в цветовую сокровищницу Pantone. Производители красок, текстиля, обоев, например, нередко придумывают собственные оттенки. «Когда мы создаем новый цвет, то сразу даем ему имя – конечно, предварительно тщательно проверив, не использует ли это имя кто-то еще», – рассказывает Аманда Бэк, директор по коммуникациям Designers Guild, лондонской компании, специализирующейся на обоях, текстиле и краске. Таким образом, сочетание уникального имени с определенным оттенком – еще один способ, помимо маркетинговой целесообразности, защитить право компании на цвет.
С этим согласен и Дэвид Мoттерсхед колорист, химик, владелец британской марки Little Greene, производящей краски и обои. «Когда ты создаешь прибор, гаджет, ты сразу его патентуешь. С цветом все сложно – и можно идти только по пути нейминга, – говорит он. – При этом имя цвета не может быть на слуху. Мы стараемся придумывать необычные, уникальные имена, которые защищаем авторским правом. Часто за названием цвета стоит не просто ассоциация или метафора, а целая история. Скажем, зеленый оттенок Pall Mall назван в честь игры пэлл-мэлл (предшественника крокета), которая была популярна в усадьбе Честлтон в Оксфордшире во второй половине XIX века. За долгие годы работы лишь дважды мы спорили с другими компаниями о названиях цветов, но эти споры быстро и легко были улажены».
Сама идея патентовать цвет как интеллектуальную собственность достаточно молода, и правовая культура в этой области еще находится в стадии формирования. Впервые в истории зарегистрированный юридически спор о цвете состоялся в США в 1995 году, когда владелец химчистки Qualitex отсудил у своего конкурента Jacobson Products Co., Inc право использовать особый оливковый оттенок для покрытия гладильной доски. Это решение стало прецедентным – и сегодня, спустя 25 лет, представление о том, что цвет может кому-то безраздельно принадлежать и быть интеллектуальной собственностью, вовсе не кажется абсурдным. И, вероятно, пройдет еще несколько лет, и резервировать за собой «цветовое» право станет не только возможно, но и просто.
